Событие, которое воспоминает в этот день Святая Церковь, в одно мгновенье сделало галилейских рыбаков всемирными проповедникам. Этим простым людям была дана такая великая духовная мощь и такая несокрушимая сила, перед которой пали в прах и вековая религия Рима, так тесно слившаяся с его государственной жизнью, и языческая философская мудрость с ее представителями, и, наконец, сам государственный строй и бытовые обычаи, которые стремились охватить собой всю вселенную.

В этот день почти две тысячи лет назад апостолы сидели в горнице (верхней комнате) одного из иерусалимских домов на горе Сион. Чей это был дом – неизвестно. Но именно ему суждено было стать первым христианским храмом. Ведь в Сионской горнице Христос дважды являлся Своим ученикам после Своего Воскресения, там Он разломил хлеб и наполнил чашу вином, совершив таким образом первую литургию. В Сионской же горнице на апостолов и Деву Марию сошел Святой Дух – и произошло это на пятидесятый день после Воскресения Христа и на десятый – после Его Вознесения на Небо.

К этому времени апостолы уже не были растеряны и подавлены, как после распятия Христа. Ученики Спасителя уже поняли, что Он оставил после себя не просто горстку последователей, но Церковь. Несмотря на то что апостолы не были жителями Иерусалима (большинство из них были из Галилеи), они уже пятьдесят дней не расходились по домам, ежедневно встречаясь в той самой Сионской горнице. Ведь Сам Христос попросил их не отлучаться из города и ждать крещения Святым Духом.

И вот «внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились. И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святаго, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать» (Деяния святых апостолов 2:2-4). Таким образом, в этот день в Сионской горнице триединый Бог предстал в третьей своей ипостаси, отсюда и название – Праздник Святой Троицы.

Бог Отец сотворил мир и послал Своего Сына, Иисуса Христа, на землю, чтобы показать людям путь к спасению, а Бог Святой Дух снизошел на апостолов, а через них – на каждого из нас, чтобы быть рядом с людьми. Сообщество людей, в котором присутствует Святой Дух, и называется Церковью. Каждый православный молится «Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа …» Кроме того, в этот день Бог дал апостолам возможность говорить на разных языках. Ведь если земная история Христа закончилась, то жизнь Христовой Церкви только началась. Апостолы должны были идти в разные страны и рассказывать людям об Истине, которую Бог донес до них всеми возможными способами.

Однажды утром, услышав странный шум, удивленные жители Иерусалима стали подходить к дому, где собрались апостолы, и очень удивлялись, когда слышали, что люди внутри дома говорят на разных языках. Они даже подумали, что говорившие люди пьяны. Тогда к собравшимся вышел апостол Петр и сказал: «…мужи Иудейские, и все живущие в Иерусалиме! сие да будет вам известно, и внимайте словам моим: они не пьяны, как вы думаете, ибо теперь третий час дня; но это есть предреченное пророком Иоилем: И будет в последние дни, говорит Бог, излию от Духа Моего на всякую плоть, и будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши; и юноши ваши будут видеть видения, и старцы ваши сновидениями вразумляемы будут. И на рабов Моих и на рабынь Моих в те дни излию от Духа Моего, и будут пророчествовать» (Деяния святых апостолов 2:14-18).

Точно так, как говорил Петр, и произошло. Получив от Самого Бога дар пророчествовать, исцелять, а главное – нести людям Истину, апостолы разошлись по миру и проповедовали в самых дальних его уголках. Апостолов казнили (только один из двенадцати апостолов, Иоанн, умер своей смертью), но что могли сделать враги против тех, с кем всегда присутствует Святой Дух, с христианами? Поколения людей, правители, и даже целые государства исчезают с лица земли, а Церковь существует уже почти две тысячи лет. Начавшись когда-то с той самой маленькой кучки людей в горнице на горе Сион в Иерусалиме.

День Святой Троицы, или Пятидесятница – один из самых близких нашим людям христианских праздников. К этому времени (Троица отмечается на пятидесятый день после Пасхи, отсюда и одно из названий – Пятидесятница) окончательно просыпается природа, после долгой зимы начинается новая, полноценная и полнокровная жизнь. Полы храмов устилают свежескошенной травой, стены украшают березовыми ветками, даже цвет одежд священников в этот день – зеленый. Это – символ обновления, символ начала. Ведь в этот день родилась наша Церковь.

“Прииди и вселися в ны”! С сегодняшнего дня мы вновь и вновь будем возносить наши молитвы Святому Духу-Утешителю, надеясь на то, что в нашем скорбном странствии земном у нас, как и у наших церковных прародителей – апостолов, обрящется защита и поддержка, награда и утешение – всё то, что так необходимо нам, слабым и маловерным. Уже из того, как мы пели сегодня эту дивную молитву к Богу-Духу Святому, с какой надеждой и упованием мы все вместе выговаривали слова этого призывания, уже из всего этого видно было даже и новичку, как Церковь жаждет духовности, как народ Божий ищет утешения и успокоения в Духе. Недаром Господь наш Иисус Христос назвал Третье Лицо Божественной Троицы Утешителем, то есть Тем, Кто наполняет – исполняет – человеческую душу так, что вместе с Ним и горе – не горе, и беда – не беда. Потому что, когда душа полна этой радостью, этой полнотой, этим утешением, ничто не может ни смутить, ни опечалить, ни обидеть, ибо таковы дары Духа Святого: “любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание” (Гал.5.22,23).

Духовность – это, собственно, и есть дары Духа Святого, о которых пишет апостол Павел в своём послании к “несмысленным галатам” (Гал.3.1). Мы с вами хоть и живём через две тысячи лет после этих упорствующих в своих заблуждениях адресатах Павлова послания, часто превосходим их своей “несмысленностью”, особенно в том, что касается как раз духовности, даров Духа Святого, Которого мы не устаём призывать в своих ежедневных молитвах.

Чаще всего нам кажется, что духовность – это то, что заставляет трепетать нашу душу, учащенно биться сердце, что исторгает из наших глаз потоки слёз, одним словом, всё то, что воздействует на эмоциональную сферу нашего существа, на органы чувств. И те из нас, кто, в самом деле, считает чувственные переживания результатом воздействия на человека Духа Святого, ищут в своей религиозной жизни прежде всего волнующих душу и радующих её переживаний. Им важно, чтобы лики иконные были умилительными и понятно-красивыми, розовокожими и голубоглазыми; им потребно, чтобы пение церковное напоминало колыбельную песню, которую давным-давно напевала мама, им необходимо, чтобы батюшка говорил вещи простые и понятные, над которыми не нужно мучительно раздумывать, да ещё и делал бы это таким тоном, каким обыкновенно говорят с малыми детьми или тяжелобольными людьми.

Люди малоцерковные вообще полагают, что чтение художественной литературы, хождение по выставочным залам, а пуще всего слушание лучших образцов классической музыки как раз и сообщают человеку высокие дары духа, делают его в полном смысле слова духовным.

Теперь, когда вопреки общепринятому мнению о тотальном обнищании, всё больше и больше людей получают возможность путешествовать по городам и весям нашего Отечества и за его рубежами, у некоторых христиан появилось убеждение, что благодать Духа Святого можно стяжать не здесь и сейчас, а в далёких благодатных краях: в Святой земле, в дальних монастырях, в паломнических путешествиях.

Очевидно, что во всех трёх случаях перепутаны два похожих по звучанию, но абсолютно разных по смыслу слова: “духовность” и “душевность”. При этом, конечно, забывается, что “душевность” – свойство падшего человеческого существа, а “духовность” – результат благодатных даров Святого Духа и удел святых. Точно так же, как наше тело после грехопадения прародителей, изменилось, стало болезненным, страдающим, смертным, так и душа наша, теснейшим образом с телом связанная, оказалась поражена грехом. А вместе с нею и все чувства наши, все наши переживания сделались обманчивы и ненадёжны. Ибо чувства наши – от мира сего, а Дух Божий – не от мира сего. Таким образом, то, что сладостно и приятно падшему существу человека, вряд ли можно считать плодом истиной духовности.

Литература, живопись, музыка сами по себе не спасительны и не погибельны: искусство в каком-то смысле подобно утюгу, которым можно выгладить рясу, а можно бросить его на голову врагу. Но трудно ожидать, что искусство, являясь продуктом деятельности грешного человека, пусть даже, безусловно, талантливого, само по себе может стать инструментом спасения. За свою двухтысячелетнюю историю Церковь таких случаев не знает.

Что же касается “одухотворения” в паломнических поездках, то святой нашего времени, преподобный Севастиан, отзываясь на просьбы своих духовных чад отпустить их помолиться в дальний монастырь, неизменно отвечал, указывая рукой вокруг себя: “Вот тут тебе Лавра, тут тебе и Почаев, тут тебе и Оптина”. Ибо всегда в ответ на вопрос: “А кто мой ближний?” (Лк.10.29) – Господь посылает тебе не того, кто за тридевять земель, а того, кто на самом деле рядом. Поэтому, если ты хочешь стать атлетом, таскай тяжести, а если целью твоею является стяжание Духа Святого, тогда руководством тебе будут слова апостола Павла из того же послания к Галатам: “Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов” (Гал.6.2). И потому вовсе не возможность “перед созданьями искусств и вдохновенья трепеща радостно в восторгах умиленья” есть признак и проявление духовности, а способность простить врага, терпеть несправедливость, воздержаться от хулы.

Когда вновь и вновь мы будем просить Бога: “прииди и вселися в ны”, – давайте вспомним, чего мы хотим, чего просим и на что надеемся.